Kino no Tabi - Книга 3, глава 5:
"Страна, в которой не допускается дискриминация"
~Настоящее синее небо~
"Ладно, давай посмотрим, может кто-нибудь знает, Кино".
"Да уж... Всё-таки это лучший способ. ... Ах. Хм, извините?"
"Да? Ох, вы не из этой страны?"
"Да. Мы путешественники. Только что приехали в вашу страну".
"Тогда добро пожаловать".
"Кстати, можно задать вам один вопрос?"
"Конечно, что вы хотели узнать?"
"Я ищу ХХХХХ. Здесь поблизости можно найти что-нибудь такое?"
"... Что вы только что сказали?"
"У вас здесь есть ХХХХХ?"
"Одну минутку. У вас что, работа такая - издеваться над людьми? Чего, чёрт возьми, вы пытаетесь добиться?"
"Что? Нет. Я просто ищу ХХХХХ".
"Ах вот как... Слушайте, госпожа путешественница! Если вы и дальше будете оскорблять людей, вам это с рук не сойдёт!"
"..."
"Кино?"
"... Хм. В таком случае позвольте спросить иначе".
"Несомненно! Этого я от вас и жду!"
"Хм. Неужели в этой стране нет ХХХХХ? Или здесь всё-таки есть ХХХХХ? Это всё, что мне хотелось бы знать".
"... Вот уж правда - нечего сказать! Да вы просто ужасный человек! Так просто это говорить, даже не понимая, сколько боли вы причиняете окружающим? Постойте, все сюда! Идите сюда!"
"Да? В чём дело?" "Что?" "Кто это там кричит?" "Зачем кричать?" "Что такое?"
"Слушайте все. Только что эта путешественница выразилась просто ужасно! Она несколько раз употребила грубые, дискриминирующие слова! Это непростительно!"
"Не стоило из-за этого так кричать... Хм, так это вы? Это правда, что женщина сказала - вы путешественница?"
"Да, это правда. Но я никого не собиралась оскорблять..."
"Хм. Может быть, эта женщина слишком чувствительна и перегнула палку. Ну, так что вы хотели узнать, госпожа путешественница?"
"Ну, я просто хотела спросить, нет ли здесь ХХХХХ".
"! Ну вы даёте... Госпожа путешественница, даже представить себе не мог, что можно это сказать с таким невозмутимым лицом. Да вы просто издеваетесь над всей страной, над её жителями!"
"Тогда... ХХХХХ, я ищу ХХХХХ, которые могут ХХХХХ".
"Д-достаточно! Если вы и дальше будете выплёвывать такие замечания, мы примем соответствующие меры!"
"Точно-точно!" "Вышвырнуть её!" "Вот мерзавка!"
"Что? Интересно, они что, думают, что я ХХХХХ? Как думаешь, Гермес?"
"Кино. А может здесь нет ХХХХХ? Поэтому они и не могут представить себе идею ХХХХХ. Тогда хоть ХХХХХ, хоть ХХХХХ, но говорить о ХХХХХ бесполезно?"
"А-а-ах! Даже мотороид говорит гадости! Они отлично подходят друг другу!"
"Точно! Да вы просто дрянь. Вы не достойны того, чтобы жить! Ваше существование должно быть прекращено! Вы просто ужасны!"
"Хм, знаете, здесь какое-то недоразумение. Другими словами, я имела в виду ХХХХХ. Здесь есть ХХХХХ с ХХХХХ?"
"Ой!" "Что ещё сказать?" "А я что говорила? Я была права!" "Хм, ничего не поделаешь, она прогнила насквозь!" "Закройте детям уши!" "Мальчик, пошли отсюда".
"Даже не знаю... Гермес, ты знаешь, как это можно по-другому назвать?"
"Как тебе нравится 'ХХХХХ'?"
"А что значит 'ХХХХХ'?"
"Ай! Ужас! Это просто невероятно! Вы так просто произносите такие слова!"
"Эй, проклятый мальчишка! Перестань выражаться! Немедленно прекрати! Иначе..."
"Иначе что?"
"... Ах ты... Ч-что это? Ты что, угрожаешь мне своим револьвером? Ха! Думал, я прирежу тебя прямо здесь? Да ладно! Я такими вещами не занимаюсь! У меня просто случайно оказался в кармане нож, это просто на всякий пожарный! Не спеши с выводами. Ты что, не веришь людям? Ты должен извиниться! Слышишь, засранец!"
"Боже ж ты мой. Вы думали чего-то добиться, применив насилие? Да вы ничтожество!"
"Это точно. При таком отношении вполне вероятно, что она уже убила кучу людей только потому, что они с ней были не согласны. Она ни о чём не думает, стреляя в людей. Этот человек - хладнокровный убийца!"
"Да. Если мы будем молча слушать - она нам тут такого наговорит... Слова, употребляемые без должного внимания, могут ранить похлеще любого оружия. Печально, какое испорченное создание".
"Давайте проникнемся её болью. Давайте отринем наш гнев, проникнемся состраданием, и не будем ущемлять права этого человека. Я уверена, что её родители были мерзавцами и не научили её отличать хорошее от плохого. А может, они были слишком бедны, и у них на это не было времени. Отец, скорее всего, был алкоголиком, а мать сбежала с каким-нибудь любовником".
"Понятно... Ну, я вроде поняла, что все хотят сказать. Что моя ХХХХХ такая ХХХХХ".
"Кино, когда ты так говоришь, разве это не значит ХХХХХ?"
"Ах ты мерзавка! Опять это сказала! Немедленно уходи! Убирайся прочь из страны! Исчезни! Мы не можем ни на секунду позволить людям с таким предвзятым отношением оставаться в нашей стране! Порвать бы тебя в клочья ради тех несчастных, которых ты только что оскорбила, но мы не злопамятные и простим тебя, если немедленно покинешь страну! Цени нашу добросердечность и выматывайся отсюда! Слушайте! Давайте объединим силы и выдворим этих засранцев!"
"Правильно! Прочь отсюда! Проваливайте!" "Мерзость!" "Убийца! Садист!" "Прочь!"
"Ну что, мразь! Съела?"
"Это слишком хлопотно. Пожалуйста, прекратите".
"... Ч-что уставилась? ... Я... Я просто хотел убрать камень, который упал мне на ногу! А вдруг ребёнок на него наступит и упадёт! Я ничего не замышлял! Ты просто сумасшедшая дура!"
"Правильно! Он добрый человек! Нам это хорошо известно. Он ещё никогда никому не причинял боль ни словом, ни делом! Но тебе ни в жизнь не понять этого!"
"Уезжайте! Немедленно уезжайте! Если хотите сдохнуть - подыхайте за стенами! Чтоб вас сожрали черви! Такие, как вы – предвзятые и жестокие люди - не достойны даже воздухом этой страны дышать!"
"Да, точно! Не загрязняйте наш воздух своим зловонным дыханием! Никогда больше не возвращайтесь в нашу прекрасную страну! Вы, ничтожество!"
"Я... Этот человек напоминает мне своим поведением одного диктатора, который давным-давно приказал уничтожить десятки тысяч людей, которые противились его дурацкой идеологии. Мне страшно. Я уверена, что это его реинкарнация".
"Это точно... Эй, путешественница. Уходи из нашей страны. И знай, что иногда слова могут стать сильнейшим оружием. И никогда больше не приближайся к этой стране. Не заражай нас своими отвратительными болезнями".
"Ага, проваливай". "Прочь!" "Вон!" "Убирайся!" "Пожалуйста, уезжайте!" "Исчезни!"
"... Мама дорогая. Ну, ничего не поделаешь. Пожалуйста, простите нас. Берегите себя. А что касается ХХХХХ, надеюсь, это будет ХХХХХ".
"Фу!" "И вы так выражаетесь перед тем, как нас покинуть!" "Прочь! Убирайтесь!"
"Сгинь! Пошла прочь!"
"Ну, ладно. ... Поехали, Гермес".
"Всем пока!"
"... Фу-у-у. Наконец-то уехали. Безнадёжные ребята".
"Ага. Печально видеть, что такие люди всё ещё существуют. Но они были такими невоспитанными".
"Это точно. У нас в стране нет таких предвзятых людей. Во всём мы видим только хорошее. На всё смотрим с положительной стороны".
"Кстати, чем там занимаются офицеры по иммиграции? Почему они дают разрешение на въезд в страну таким сумасшедшим путешественникам? Разве не нужно таких людей отправлять прямо в клинику?"
"Нужно".
"Действительно. К нам приезжают и так не слишком часто, могли бы хоть свою работу выполнять должным образом".
"Ну, чтобы офицер иммиграции был ещё и умным - это уже слишком. Они ведь от скуки тупеют".
"Да уж. Никто их не проверяет. Хоть дискриминация и непростительная вещь, но на службу иммиграции это не распространяется. У них от природы не всё в порядке с головой, этого уже не исправишь".
"Говорят, их так много, что и по пальцам-то не сосчитать. Правда?"
"Да, я тоже об этом слышал".
"Вот глупость".
"Тем не менее, эти никчёмные люди живут очень долго. Вы слышали? Говорят, у них продолжительность жизни вдвое больше, чем у среднего человека".
"Удивительно. Вот не знал. И почему?"
"Вероятно потому, что они совсем не умеют думать. И в карьере им расти некуда. Единственное, что в них есть хорошего, так это продолжительность жизни".
"Правда-правда". "Я тоже это слышал".
"В конце концов, офицеры большую часть жизни проводят за стенами, в этой варварской среде. А ещё я слышал, что они заходят в страну только раз в месяц, чтобы получить зарплату и пройтись по магазинам. Всё остальное время они проводят за стенами... Интересно, как у них вообще появляются семьи?"
"Да они и сами варвары. А варвары и должны жить в своём варварском лесу и в пустоши".
"Ха-ха-ха. Отлично сказано. Всё-таки цивилизованная жизнь для цивилизованных людей".
"Кстати, даже когда эти люди решают жениться на нормальной девушке из страны, чаще всего они ищут таких, у которых нет ни родителей, ни родственников. И ещё они предпочитают совсем молоденьких, которые едва достигли совершеннолетия".
"Да? Не может быть. Но ведь это значит, что выходя за такого замуж, ты обрекаешь себя больше никогда не возвращаться в страну?"
"Так они ещё и педофилы?" "Какой ужас... И как таких земля носит".
"Значит, после свадьбы они могут возвращаться в страну только раз в месяц?"
"Ой! Вот ужас. Интересно, как они вообще там живут? Нет, я даже знать не хочу".
"Я слышал, что когда они приходят в страну, всё время носят шляпы, маски и перчатки. И не снимают их даже летом. Вот ужас. И даже близким друзьям не рассказывают о том, как там живут".
"Надо же. Просто жуть".
"Да таким вообще не место среди нормальных людей. Я так думаю".
"Конечно. Уж если ты родился офицером иммиграции, то это на всю жизнь. Просто безумие какое-то. На их месте я бы покончил с жизнью".
"Ну, по закону каждый волен сам себе выбирать профессию. Например, нет ничего плохого, если они захотят стать учителями в стране... Хотя вряд ли таким людям подойдёт эта работа. Хотел бы я посмотреть, как кто-нибудь из них решил бы устроиться на нормальную работу".
"Нет, вот уж ни за что! Если бы офицер иммиграции пришёл устраиваться ко мне на работу, я бы сказал 'очень жаль, но мы не можем принять вас на работу, поскольку ваши документы случайно были утеряны'. Я бы не хотел работать бок о бок с такими отбросами".
"Рациональное решение рационального человека. Я бы поступил так же. Если бы был экзамен, я бы поставил ему кучу минусов и завалил его. Ведь если у нас будет работать офицера иммиграции - от нас разбегутся все клиенты".
"Слушайте, хватит обсуждать эти отбросы. Только зря тратим время. Давайте просто защищать нашу прекрасную культуру и жить своей прекрасной жизнью. Не стоит обращать слишком много внимания на убогих".
"И то правда". "Хорошо сказано". "Согласен".
"Пошли. Пора заняться работой..."
Рядом с воротами за стеной стоял небольшой сторожевой пост.
Там сидел человек и спокойно читал книгу. Ему было примерно лет тридцать. На нём была белая рубашка, на которой были вышиты слова 'офицер иммиграции'.
Кино постучала в окно сторожевого поста. Офицер положил книгу на стол, встал и вышел из домика.
"Извините. Я решила покинуть страну. Какая у вас процедура выезда?"
Так спросила Кино.
"Никакой. Да вы и процедуру въезда не проходили".
Так ответил офицер.
"Ну, теперь-то вы поняли причину?"
Так он добавил с ухмылкой. Кино кивнула.
"Да, очень хорошо поняла. Я уже побывала во многих местах, но это мой новый рекорд по самому короткому пребыванию в стране".
"В любом случае, не думайте, что с вами слишком жестоко обошлись. Просто в этой стране все люди такие".
"Похоже на то, ведь никто из них даже не воспринял это как шутку. Кстати, а что у них с ХХХХХ?"
"Ах. Это было не так давно. Глава страны сказал 'Поскольку ХХХХХ представляет собой ХХХХХ, мы не можем позволить себе ХХХХХ'. С тех пор это ХХХХХ. Что бы ни происходило, теперь это ХХХХХ. Наверно, ХХХХХ это ХХХХХ".
"Ясно".
"Понятно".
Кино кивнула, а Гермес пробормотал в глубокой задумчивости.
"Хоть вам и пришлось столько пережить, надеюсь, вы не слишком расстроены".
"Вовсе нет! Это было очень интересно".
Так Кино ответила, улыбнувшись, а офицер посмотрел на неё с удивлением.
"Так я и думал. Все путешественники так говорят".
Кино посмотрела на высокие стены.
"И стены просто удивительные. Первый раз вижу нечто подобное".
"Правда?"
И офицер тоже поднял голову.
Серые стены, на которые они смотрели, не имели верха. Они уходили вверх, понемногу изгибаясь, пока с противоположной стороны не касались земли. Вся страна была покрыта бетонным куполом.
"Они полностью закрывают страну. Я очень удивилась, когда попала внутрь".
"Это похоже на какое-то супер-пупер огромное яйцо. Когда мы его увидели, то сначала подумали, что это какая-то гора".
Так сказал Гермес.
"И давно они так живут?"
Так спросила Кино.
"Очень жаль, но я не знаю. Знаю только, что всё это существует со времён моего пра-пра-пра-прадеда. Уже тогда такой она была изображена на его рисунках".
"Эх..."
И Кино снова посмотрела вверх на стену.
"И всё-таки это была очень грязная страна. Нет, не люди, а сам город".
Так сказал Гермес, и офицер несколько раз кивнул.
"Да, там так грязно... Разве не ужасно? И так по всей стране. Как видите, в таком замкнутом пространстве у них совершенно отсутствует гигиена. Не знаю, успели вы заметить или нет, но там кухонные помои и сточные воды текут прямо по улицам. Вверх по течению реки, что течёт с севера, вода чистая и там много рыбы, но ниже по течению река чёрная как смоль и уже не видно, плавает ли в ней хоть что-нибудь. К ней противно даже прикасаться. А внутри домов стаи крыс и полчища тараканов".
"А что такое 'тараканы'?"
Так Кино просила у офицера.
Офицер развёл большой и указательный пальцы.
"Это насекомые, но во-о-от такие огромные. Плоские, овальной формы и с жирным блеском. Чаще всего заводятся на кухнях".
"Кино, ты что, никогда не видела тараканов?"
Так спросил Гермес.
"Нет".
Кино мотнула головой.
"Вам повезло, госпожа Кино. Довольно противно видеть, как они шныряют по столовой или в спальне. Но это только внутри страны. Однажды я видел, как в кафетерии гостиницы подали суп с несколькими сваренными тараканами, плавающими в тарелке... Ну, хватит об этом".
Офицер покачал головой и встряхнул плечами с горечью на лице. Выражение лица Кино не изменилось.
"Понятно... Насекомые, которых я ещё не видела. Было бы интересно взглянуть на них хотя бы разок".
"Перестаньте, хватит! В мире есть вещи, о которых лучше вообще не знать. И тараканы относятся именно к ним".
"Правда?"
Так прямо спросила Кино. 'Да, именно'. Так сказал офицер, криво улыбнувшись.
А затем продолжил:
"Ну, если подумать - я вообще не знаю, смог бы я вынести жизнь в такой стране. Не могу там даже находиться долго без маски и перчаток. И всё же... Эти люди с рождения и до самой смерти не видят внешнего мира. И они думают, что лучше ничего и нет. Ведь этому их учат с младенчества. Тот, кто живёт в раю, не мечтает о лучшей жизни".
"Понятно".
Так сказала Кино и отвернулась от стены.
Под ясными небесами прохладный ветерок дул над ярко-зелёными полями. По обе стороны от дороги, ведущей на восток, трава была аккуратно скошена. Вдалеке виднелась тёмная громада хвойного леса.
У реки неподалёку от стены стоял деревянный дом офицера иммиграции. Рядом неторопливо вращалось водяное колесо. Женщина - скорее всего жена офицера - развешивала для просушки бельё. Рядом на качелях, привязанных к дереву, играли двое детей.
"Красивое место".
Так сказала Кино.
"Спасибо. Мне тоже здесь нравится".
Так со вздохом сказал офицер.
"Даже Кино прожила бы дольше, останься она навсегда в таком месте".
Так поддразнил её Гермес. Офицер усмехнулся.
"Может и так. Обычно офицеры иммиграции умирают не раньше, чем увидят своих внуков. Но в стране люди едва доживают до того времени, как их дети заканчивают школу. Большинство умирает из-за болезней. Обычно это связано с ужасной гигиеной и спёртым воздухом. Честно говоря, жить внутри опасно. Дикие животные на них не нападают и пули бандитов им не страшны, но, тем не менее, они в опасности".
Кино слегка кивнула и ещё раз посмотрела на луг.
"Вдоль северной стены идёт объездная дорога. Когда подъедете к западным воротам, можете там остановиться. Мой двоюродный брат и старшая сестра работают там офицерами по иммиграции. Там вы сможете переночевать, заправиться и взять еды. Если вас не затруднит, скажите им, что у меня и моей семьи всё в порядке".
Так офицер сказал Кино, собравшейся уезжать.
"Большое вам спасибо. Я им передам".
"Спасибо".
Кино надела шапку и уже собиралась тронуть Гермеса с места.
"Госпожа Кино".
Так вдруг обратился к ней офицер.
"А что значит 'настоящее синее небо'?"
"Что?"
Кино повернулась к нему.
"'Настоящее синее небо'. Я имею в виду не буквальный смысл этих слов".
Так медленно повторил офицер.
"Это какая-то загадка?"
Так спросила Кино с усмешкой. Офицер кивнул.
"Да, можно и так сказать. ... Люди в стране считают разукрашенный интерьер, освещённый лампами дневного света, настоящим синим небом. Ну... Если бы у путешественницы Кино спросили 'Что значит 'настоящее синее небо'?', что бы вы ответили?"
Кино такой вопрос немного озадачил.
"... Понятно. Я бы ответила так. 'Нет такого понятия'".
"Почему?"
Так быстро спросил офицер.
"Синева неба... Она сильно меняется от места, времени суток, времени года и погоды. И каждый раз небо прекрасно. Обычно я об этом не думаю, но вы сейчас спросили и я думаю, что каждый раз небо было красивым. Я много раз смотрела, но не могу сказать, когда видела 'настоящее синее небо'. ... Поэтому и 'нет такого понятия'. Так мне сейчас кажется".
Так медленно ответила Кино.
Офицер слушал и смотрел на Кино. Затем несколько раз кивнул.
"А, понятно... Такой ответ я тоже уже слышал..."
Так пробормотал офицер, а Гермес спросил:
"И кто так сказал?"
"Мой дедушка".
Так незамедлительно ответил офицер.
Мгновение Кино смотрела на него вопросительно.
"Понятно. Этот же вопрос вы задали и своему дедушке?"
"Точно. Мой дедушка был тогда при смерти. В то время я ещё слишком плохо во всём разбирался. А он так сказал. 'Не имеет значения, найдёшь ты 'настоящее синее небо' или нет. Я спросил 'О чём это ты?' А он рассмеялся и сказал 'Вот поэтому и не имеет значения, понимаешь ты это или нет. Прощай, Ругнер, мой дорогой внучек'. А затем умер... С тех пор время от времени я задумываюсь, что же значит 'настоящее синее небо'..."
Офицер повернулся спиной к стене и посмотрел в голубое небо.
"Я не знаю, правильный вы дали ответ или нет. Но... Да, я рад, что спросил. Спасибо".
Так он сказал, продолжая смотреть в небо.
"Не за что. Сегодня синева неба тоже очень красивая".
Так негромко сказала Кино, тоже гладя в небо.
-------------------------------
Перевод на русский: Daidzobu
|
